Прошедший недавно в Москве форум Autodesk University Russia 2012 ознаменовался приездом в нашу страну одного из ведущих специалистов этой фирмы Криса Тисдела (Chris Tisdel), с которым мы не упустили возможности побеседовать в форме интервью. В разговоре участвовали три убежденных сторонника BIM: американский американец Крис Тисдел, русский русский Владимир Талапов и русский американец Артем Рыжков. Ниже приводится русский перевод этой беседы.
Рис 1. Крис Тисдел — директор по глобальным производственным решениям фирмы Gehry Technologies. Беседа с Крисом получилась очень интересной и содержательной, хотя слова передают далеко не все: аргументацию собеседника желательно еще и видеть.
BIM же позволяет нам снова вернуться к этим понятиям. Теперь мы смотрим и на форму здания, и на тех, кто в нем живет, и на мебель в доме. Так что, как инструмент, BIM обладает чрезвычайной мощью, но я также думаю, что он возвращает архитекторов на прежний уровень мастерства. Это гораздо более мощный инструмент, чем карандаш или лист бумаги. Он снова позволяет нам объемно мыслить.
Будучи ассистентом профессора в университете, я много лет имел возможность наблюдать, как студенты работали в CAD. Они как будто чертили на листах бумаги, а затем пытались соединить все это вместе и превратить в нечто красивое, что было весьма сложно. Но когда те же студенты работали в BIM, у них все хорошо получалось, поскольку они все вместе смотрели на одно и то же. Вы смотрели на красоту, я смотрел на красоту, мы смотрели на архитектуру, мы обдумывали, что будет внутри. И технология BIM сделала возможным соединить все это. Так что в некоторых случаях BIM больше, чем просто инструмент. Благодаря BIM проектирование идет прямо от сердца творческого процесса, а модель — это путь к достижению цели.
Рис 2. Крис Тисдел выступает с докладом «Бизнес BIM: от бумаги к информационной модели здания».
Я думаю, что чуть позже вы увидите работу BIM модели и в управлении эксплуатацией здания. А лет десять спустя, может, даже меньше, BIM модели станут использоваться и в качестве баз данных. Таким образом, вместо простого применения архитекторами, инженерами и подрядчиками BIM модели как инструмента проектирования для построения здания, владельцы зданий получат BIM модель в качестве общей базы данных. BIM модель может содержать в себе всю информацию о здании, которую при этом можно просто видеть на экране. Я думаю, что BIM становится тем, что я называю розеттским камнем (то есть отправной точкой) для всей информации о здании. Лично я думаю, что мы можем реализовать все эти планы за десять лет. Я весьма оптимистично настроен и очень хочу, чтобы это произошло гораздо раньше, например, завтра. Однако реально на тесную взаимосвязь всех технологий в BIM модели понадобится лет десять.
А что произошло затем? Технология дошла до строителей. И строители увидели большую пользу от BIM, ведь речь шла уже не о визуализации и не о проектировании, теперь говорили об управлении, о координации, о том, что строители будут получать BIM модель и смогут координировать действия людей на стройплощадке, будут управлять графиком строительства, начнут управлять затратами. Эти три позиции были очень важны для подрядчиков. И подрядчики стали тратить больше денег, гораздо больше, чем архитекторы, на новые технологии, новые процессы, новое ПО, поскольку поняли, что получают больше и становятся лучше.
Архитекторы же остановились на том месте своего развития, где они испугались возникающих юридических проблем. Дело в том, что если я дам вам чертеж, имеющий штамп Соединенных Штатов, а вы с ним пойдете строить свой проект где-то в другом месте, я могу подать на вас в суд. Если же я отдаю вам свою BIM модель, то на ней нет штампа. Но ее вполне достаточно, чтобы пойти и начать строить. И вы пойдете и построите в каком-нибудь другом месте. Что мне следует делать, если я архитектор? Могу ли я судиться с вами? Ответ: да! Но на каком основании?
Это стало новой проблемой — архитекторы не понимали, какую ответственность понесет тот, кто украл у них проект. И они как бы замерли, сказав, что не будут кому-либо передавать модель. Но в любом BIM-проекте есть архитектор и инженер, и они не делились своими моделями, так что подрядчику приходилось пересоздавать модель заново. Таким образом, выполнялась двойная работа, что весьма расточительно, а владельцу приходилось платить и за то, и за другое. Однако практика последних лет показала, что на территории США работа с BIM проходила без судебных разбирательств. Вернее, за десять лет был всего один случай юридического разбирательства, и то скорее из-за несовершенства договора между подрядчиком и проектировщиками.
Сегодня уже всем стало ясно, что опасения насчет присвоения чужой проектной собственности оказались сильно преувеличенными, так что архитекторы все больше и больше моделей передают подрядчикам, и процесс проектирования и возведения зданий на основе BIM становится более быстрым и эффективным.
Отмечу еще один момент: когда мы в Соединенных Штатах использовали CAD и бумагу, подрядчики или строители часто не верили, что чертеж архитектора корректен. Так что нам пришлось провести не одну битву, доказывая состоятельность документации.
Когда мы работаем в BIM, архитектор и подрядчик работают в одной команде и сразу видят все ошибки, а также тех, кто их допустил и кто их должен исправить. Так что лично я являюсь большим сторонником BIM и считаю, что эта технология очень сильно поможет нашей индустрии.
Рис 3. Доклады Криса Тисдела на AURussia 2012 пользовались большой популярностью.
За последние пять лет подготовка архитекторов в США сильно изменилась — они теперь используют BIM и уже видят трехмерно. Это — новые специалисты. Даже BIM менеджеры пятилетней давности — это не те BIM менеджеры, которых мы знаем сейчас. Теперь это разносторонние специалисты, это больше, чем архитекторы, для некоторых даже появился свой термин — архитекторы—поставщики (supply chain architect). Это архитекторы с очень хорошим пониманием производства, разбирающиеся в том, из чего состоит здание. Их отличает умение наполнить эскиз здания его содержанием. И таких специалистов сейчас становится все больше.
Сейчас к нам приходят новые технологии и новые процессы, но мы не можем сказать, что «это только для
Как видите, мы не избавляемся от старого поколения, мы делаем его нашей частью. Конечно, люди старого поколения, которые много десятилетий мыслили чертежами, обычно не хотят осваивать что-то новое. Но если это несложно, они все-таки как минимум попробуют. Так что если мы сделаем использование BIM легче и доступнее, мы шире вовлечем этих людей в нашу современную деятельность.
Существует большая разница между работой Фрэнка Гери и Gehry Technologies, с одной стороны, и всеми другими архитекторами в США, или большинством из них, с другой. Архитекторы в США в основном работают от проектирования до рабочей документации, и они не озабочены изготовлением конструкций и элементов здания. Мы же идем от проектирования до изготовления элементов и использования их в здании.
Методика, по которой мы работаем последние пять-семь лет, позволила нам разобраться в производстве, понять связь производства с нашим проектированием. Мы научились говорить на языке производства, мы стали лучше как архитекторы, мы стали понимать больше в тех областях, которые мы затрагиваем. Ни одно из зданий, которые мы делали, не было простым, работа с ними позволила нам выйти на другой уровень. Не думаю, что другие архитекторы не смогли бы делать то же самое. Но мы отличаемся от них своими взглядами на производство. И за
Но когда Gehry Technologies приходит в проекты, которые не являются проектами Фрэнка Гери, ситуация меняется. Мы должны поддерживать, например, по всему миру проекты Захи Хадид, либо проекты других архитекторов, в которых используются Revit, ArchiCAD, Bentley и многие другие платформы. И мы уже много лет назад поняли, что работать на нескольких платформах сразу — очень нелегко.
В результате мы раньше всех в нашей индустрии начали развивать облачные технологии. Причин было две. Первая: нам не хотелось ограничивать список используемого программного обеспечения. Поэтому созданная нами облачная платформа позволяет брать модели из Revit, Bentley или ArchiCAD и помещать их в общую модель. Теперь каждый член проектной команды может пользоваться этой моделью, оставаясь в купленной им программе. Это — огромная помощь в нашей работе.
Вторая причина: географическое положение членов проектной команды, даже в случае одной платформы. Архитектор в Сиднее может работать в Revit, инженер в Лос Анжелесе — в MicroStation, а сам проект — находиться в Абу-Даби. В такой ситуации облачные технологии позволяют всем членам команды активно работать и оставаться на своих местах вместо того, чтобы периодически на несколько месяцев приезжать в Абу-Даби.
Если у вас есть все инструменты, то второй вопрос — есть ли у вас люди, которые хотят этого? Есть ли у вас те, кого мы называем лидерами, которые будут толкать всех вперед и говорить: «Давайте использовать BIM несмотря ни на что»? И если у вас все это есть, то, честно говоря, неважно, в какой стране вы находитесь, мы можем заставить BIM работать и здесь.
Если же у вас не хватает одного из этих компонентов, то будет труднее. Программный инструментарий освоить легко, гораздо сложнее — дать людям понимание, зачем и как его использовать. Конечно, условия работы в России являются не таким, как в Соединенных Штатах или в Австралии. Но пока люди будут говорить: «Я хочу это попробовать», будет происходить развитие. Потому что все остальное — уже просто!
Рис 4. Крис Тисдел, Владимир Талапов и Артем Рыжков — найдите здесь двух американцев.