Напомним, что Чак Гриндстафф работал в компании Unigraphics Solutions (предшественнице Siemens PLM Software) с 1978 г., занимая различные должности в руководстве разработками компании. После недолгого перерыва он вернулся в компанию в 1994 г., где уже в должности вице-президента по продуктам и операциям руководил слиянием с SDRC и ребрендингом в Siemens PLM Software после поглощения компании немецким концерном. В последние годы он занимал должность директора по технологиям (CTO), а в октябре 2011 г. был назначен на должность главного исполнительного директора (CEO) компании вместо Тони Аффузо.
Виктор Беспалов, ранее работавший в компаниях Oracle, Computervision и PTC, где он принимал участие в реализации ряда крупных проектов в области PLM для автомобильной и оборонной промышленности, был назначен на должность генерального директора Siemens PLM Software в 2009 г.
Вы сказали «не в продажах». Я думаю, любой крупный руководитель должен иметь опыт в разных областях. Стратегия компании — это комбинация организационного развития, маркетинга и разработки продуктов. Я провожу с заказчиками более 60% своего времени, но не стал называть это в точности «продажами». Ведь я не обсуждаю цены контракта.
С другой стороны, мой бизнес-опыт, а также мой личный опыт являются типичными для любых других больших организаций и гарантируют, что мое видение и видение клиентов совпадают. Это является важной частью процесса продаж.
Поэтому я думаю, что не поменял бы свой опыт на другой, это правильный опыт для такой отрасли.
ПО, входящее в мою зону ответственности, сфокусировано на помощи заказчикам при проектировании изделий, их производстве и эксплуатации.
Вы упомянули, что Siemens много инвестировал в покупку ПО. Это действительно так — за последние семь лет была потрачена значительная сумма.
Двумерное проектирование может быть очень эффективным, когда большинство критериев проекта могут быть представлены в 2D. Возьмите, например, вращающуюся деталь с осевой симметрией. Большинство ее геометрических элементов определяются с помощью двумерного профиля. И понятно, что на основе этого можно экстраполировать трехмерные свойства, такие как напряжения, деформации и общие характеристики детали. Нет ничего неправильного в таких простых методах проектирования при выполнении процесса балансирования требований.
Но, возможно, настоящая подоплека Вашего вопроса выходит за рамки того, что я сейчас описал. Почему люди все еще используют двумерные технологии там, где есть сложные трехмерные взаимодействия, и зачем им приходится рассуждать об этих взаимодействиях в уме вместо того, чтобы моделировать их на компьютере?
Честно говоря, я думаю, что барьер главным образом является институционным процессом, а не вопросом технологии или производительности. Возможно, есть какие-то требования к документации; например, не так уже необычно иметь требования к оформлению документации в виде чертежей, и возможно конструктор сможет эффективно выполнить порученную ему работу непосредственно на кульмане.
Когда я начинал работать в этом бизнесе 35 лет назад, это был серьезный вопрос, но с тех пор случилось много прогресса в данной области. И я думаю, что самые сложные механические задачи, проблемы упаковки, да даже этот телефон (показывает на iPhone) должны быть сделаны в 3D для того, чтобы действительно доказать проект и для организации производства изделия.
Итак, я могу сказать, что некоторые задачи еще имеет смысл решать в 2D из-за их природы, но в тех задачах, где 3D является очевидным выбором, проблема, возможно, кроется в том, что у людей либо нет в распоряжении правильной системы, либо недостаточно инвестиций, но технологии сейчас работают. Мы можем смоделировать в 3D все.
Виктор Беспалов (ВБ): Я добавлю несколько слов по этому поводу. Я полностью согласен с тем, что сейчас сказал Чак, и что самое интересное, на сегодняшний день нет даже никаких барьеров с точки зрения законодательства для того, чтобы признать 3D модель основным источником информации.
Ведущие российские компании, такие, например, как Объединенная Авиационная Корпорация, Объединенная Двигателестроительная Корпорация двигаются в направлении того, чтобы 3D модель была основным источником информации, в том числе и для задач сертификации. Чертежи в основном используются только как упрощенные виды, на которых ставится физическая подпись.
Еще один наш заказчик, который сейчас активно двигается в этом направлении, это ОАО «КАМАЗ». Предприятие сейчас проводит очень большую работу с Министерством обороны России, чтобы договориться о том, какие документы должны быть выпущены на основании 3D модели. Эти документы должны гарантировать заказчику необходимый уровень качества и отражать внесенные изменения.
Еще раз: с точки зрения законодательства, с точки зрения технологий нет никаких барьеров для использования 3D.
ЧГ: Я хочу добавить еще кое-что для технически подкованных читателей isicad.ru. Посмотрите на такие вещи, как производственные инструкции, спецификации, допуски — все те характеристики, что необходимы для производства и проверки качества, которые традиционно поставлялись в чертежной обстановке. Как сказал Виктор, мы верим, , что теперь это технологически решено в 3D. И я думаю, что препятствием к использованию 3D для некоторых людей является ментальный процессный барьер. Конечно, если вы используете 3D модель, вы можете автоматически запрограммировать ее обработку на станках с ЧПУ, а если вы имеете лишь чертеж, то автоматизация в этом месте не сработает.
И мы все еще инвестируем в 2D. Ваш следующий вопрос будет о синхронной технологии, а мы только что проделали значительный объем работы в применении вычислительной модели синхронной технологии к процессам двумерного проектирования.
ВБ: Мы помогаем еще следующим образом. Чаще всего, когда мы приходим на предприятие, основным источником информации является чертеж. Для нас не проблема переобучить людей, конструкторов и технологов, для того, чтобы они стали мыслить категориями 3D. Потому что на это нацелены все наши тренинги. Проблема чаще всего заключается в том, каким образом поменять существующую нормативную базу на предприятии для того, чтобы основным источником информации являлась уже модель, а не чертеж. Здесь основные вопросы — это вопросы реорганизации, и мы в этом помогаем. Когда мы приходим к нашим заказчикам, то предлагаем не только технологии, но проекты документов, которые могут быть положены в основу нормативной базы. Эта база будет легализовать тот факт, что основным источником информации является 3D модель.
Мы также думаем, что история может быть сдерживающим фактором для проектирования из-за того, что она формирует систему ограничений, которая — наряду с релевантными размерами — может также случайно содержать другие ограничения. И это то место, где синхронная технология действительно может работать хорошо, потому что мы можем на лету реконфигурировать систему ограничений и решить все ограничения одновременно.
Другая вещь, о которой стоит задуматься в рамках моделирования на основе истории, состоит в том, что вы имеете дело со сложным деревом построения. Последний конструктивный элемент в этом дереве имеет преимущество над всем, что вы создали ранее. Поэтому та инжиниринговая работа, что вы ранее сделали в дереве, может быть сведена на нет при движении по дереву вниз. И это проблема. История также имеет проблемы совместимости между релизами. Она имеет проблемы обмена данными с другими системами. Итак, существует много мест, где история — решая очень важные проблемы — представляет собой сдерживающий фактор для других приложений. Например, обмениваться данными между NX и Pro/E нелегко.
Поэтому наше изобретение синхронной технологии предназначено для решения проблем интероперабельности, прямого доступа к данным, изменений проекта, реакции на конкретный набор ограничений, являющийся уникальным для конкретной задачи, и производительности. Мы решаем эти проблемы специальным образом, и мы намерены продолжить инвестиции в развитие этих средств. А 3DSync является пакетным приложением для решения этих нишевых проблем. Если кто-то возможно даже не использует наши основные САПР, но имеет проблемы с модификацией импортированных данных от поставщиков, сгенерированных в других системах, то 3DSync является недорогим способом выполнить эту работу. Это просто иной способ поставки нашей синхронной технологии.
Конечно, мы знаем, как наш рост соотносится с конкурентами. Коэффициент нашего органического роста является лучшим в отрасли. Наш коренной бизнес вырос за последние годы сильнее, чем у конкурентов. И теперь мы еще более увеличили общий рост благодаря поглощениям.
Когда вы смотрите на всех этих парней — Dassault, PTC, Autodesk — глядя на их органический рост, вы можете быть уверены, что наш органический рост превосходит их показатели. И затем у вас есть некоторые данные о поглощенных компаниях, которые мы опубликовали с целью дать вам идею о размере их вклада в наш бизнес.
В терминах общего оборота мы больше, чем PTC, и немного меньше, чем Dassault. (После паузы, с улыбкой) Пока.
Вы спрашивали о синхронной технологии, в своем выступлении я говорил о проектировании четвертого поколения (4GD). Обе эти технологии позволяют организовать работу совершенно новыми и свежими способами. По моему мнению, в России есть несколько компаний, внедряющих инновации, которые могут нам помочь уточнить эти технологии со временем и встроить их в рабочие процессы.
Что касается аутсорсинга, то мы не пользуемся услугами российских компаний. Мы могли бы, но у нас есть отличные собственные разработчики. Обычно мы не размещаем на стороне заказы на НИОКР. Самое дорогое — это создание документации, и эта работа обычно выполняется в Индии или в Китае. Однако, нет никаких иных причин — кроме исторических — тому, что мы не пользуемся услугами российских поставщиков услуг.